Петр Пронин: С благословения В. Мессинга на славу российской медицине

Переход на инновационные рельсы развития провозглашен важнейшей задачей нашей страны. Но нельзя сказать, что в прошлом у наших ученых не было блистательных прорывов, новаторских разработок, интересных, многообещающих технологий. Проблема в том, что многие из них так и не дождались внедрения либо их внедрение произошло не в том масштабе, которого они заслуживали. Короче говоря, были у российской науки и свои радости, и свои печали. И вот об этом — беседа нашего корреспондента с интереснейшим человеком, проработавшим добрых три десятка лет на самой передовой линии отечественной науки, с человеком, которого на эту стезю благословил сам Вольф Мессинг — с медиком и автором уникальной физиотерапевтической разработки Петром Федоровичем Прониным.

— Петр Федорович, правда, что вы встречались с Мессингом, что он сыграл громадную роль в Вашей судьбе?

— С Мессингом я действительно встречался, и не раз. Впервые это случилось сорок лет назад, когда учился на V курсе саратовского мединститута и, попутно, сотрудничал внештатником в местной комсомольской газете «Заря молодежи». Вольф Мессинг приехал к нам со своим выступлением, и я убедил редактора, что мы просто должны взять у него интервью. Нас отправили втроем — штатного журналиста, фотокора и меня. Мессинг произвел на меня сильнейшее впечатление. После того, как заметка уже вышла, я, под предлогом того, что хочу взять автограф, отправился еще раз к Вольфу Григорьевичу. На самом деле у меня было одно желание — сказать ему: «Возьмите меня в ученики!» Но он буквально угадал мою мысль. Не успел я открыть рот, как Мессинг сказал: «Нет, вам не стоит!» — и дальше сообщил, что мне необходимо доучиться в институте, и предсказал мне почему-то две жизни. Что стоит за этим предсказанием, я, врач, до сих пор до конца уразуметь не могу.

Второй раз я встретил его, когда уже работал в Пущино...

— А в Пущино, в этом ведущем центре советской науки, Вы как оказались?

— После окончания ВУЗа был призван в армию — отслужил два года в должности офицера-медика. Причем служил на космодроме Плесецк. Обеспечивал запуск ракет. По истечении срока службы мне даже предлагали остаться, но я в то время только-только женился, да и видел себя, в первую очередь, гражданским человеком. И тут один знакомый офицер предложил мне поехать в Подмосковье, в Пущино — там его отец трудился заведующим больницей. Наукоград в то время только еще создавался. Место для него выбирал лично академик Келдыш. И действительно, — шикарнейшая природа! Город — на высоком берегу Оки, за рекою — Заокский заповедник... Если бы приехал на пару месяцев раньше, когда проект раскручивался полным ходом, то получил бы отдельную квартиру. Но и так — дали с женой комнату в общежитии, квартиру получил позднее.

Работая в больнице, познакомился с такими замечательными людьми, как академик Глеб Михайлович Франк и доктор медицинских наук Колаев Валентин Александрович. Валентин Александрович возглавил новое направление в медицинской биофизике, занимался исследованиями воздействия токов низкой частоты на человеческий мозг. Такое воздействие оказывает определенный седативный эффект. Хотя в больнице мне уже обещали должность завотделения, я не выдержал соблазна и пошел работать к Колаеву старшим лаборантом. Хотелось быть на передовом крае науки, да и как личность Валентин Александрович был человеком неординарным, способным увлечь своими идеями.

Это была интереснейшая работа. Мы даже провели первый всесоюзный семинар по электросну и электроанестезии. Но в 1976 году умер академик Франк. А через полгода в возрасте всего 49 лет скончался и Валентин Александрович Колаев. Направление оказалось обезглавленным. Целых два года искали нового руководителя сектора.

Им стал Феликс Федорович Белоярцев, а поддержку его начинаниям оказывал лично директор Института биофизики РАН Генрих Романович Иваницкий. Вот тогда-то я и стал свидетелем (личного участия в этой работе уже не принимал) еще одного открытия, которое вполне можно назвать эпохальным.

Всем известно, какова цена донорской крови. Получить ее для больного — это, значит, взять ее у другого человека, то есть запасы ее заведомо ограничены. Донорскую кровь нельзя долго хранить — она быстро портится. Кроме того, она селективна по группам. Наконец, год от года растет риск заражения через кровь донора такими заболеваниями, как СПИД и гепатит. Об уникальной способности перфторуглеродной эмульсии, иначе говоря, перфторана, доставлять кислород к органам человека, проникать в мельчайшие сосуды и капилляры в то время было уже известно, опыты велись и в США, и в Японии, но только у нас, в Пущино, удалось тогда получить препарат, не обладающий негативными побочными эффектами. Первое же применение принесло колоссальный эффект: шла война в Афганистане, благодаря перфторану были спасены жизни сотням солдат. Проекту начал оказывать поддержку лично первый секретарь МГК Гришин — одна из влиятельнейших в то время фигур в Советском Союзе! Дело было, что говорится, на мази, разработка тянула на Государственную премию.

Но, как часто бывает, вновь вмешался личностный фактор. Умер Леонид Ильич Брежнев, Гришин утратил свое влияние. Генеральным секретарем стал Юрий Владимирович Андропов, развернувший всем известную и шумную кампанию по укреплению дисциплины. Под нее и попал Феликс Федорович Белоярцев. Кто-то написал донос, что он присваивает медицинский спирт, что за этот спирт какие-то шабашники строят ему огромную дачу... Думаю так, что просто-напросто кого-то из местного, пущинского, партийного руководства заело то обстоятельство, что Гришин и Иваницкий общаются через их голову. В итоге понаехало комиссий, появились люди в штатском, начались допросы, дознания, на Белоярцева даже было заведено уголовное дело. Когда Феликса Федоровича повезли делать обыск на его так называемой даче, которая на самом деле была старой избушкой, в которой он не был до того несколько лет, он там остался ночевать и ночью повесился. По крайней мере, такова официальная версия.

— А что же перфторан?

—  Конечно, идея не погибла. Американцы, кстати, почти через двадцать лет освоили его выпуск, объявили это достижением, равным высадке на Луне. О приоритете пущинских ученых уже мало кто помнит, хотя есть небольшая фирма, которая занимается поставками в медучреждения нашего, российского перфторана. Но это, конечно, не тот размах, не тот масштаб, чтобы говорить о новой эпохе в медицине. Хотя, конечно, при должном внимании такая эпоха могла бы начаться у нас, в нашей стране, и добрых четверть века назад...

— Только ли этот самый злополучный личностный фактор встает на пути инноваций?

— Трудно судить! Могу привести другой пример, а вы уж думайте сами. Работая в Пущино, познакомился с Василием Васильевичем Шкондиным. Талантливейший человек, выпускник МГУ, в наукограде он заведовал информационным центром. И хотя был гуманитарием по образованию, сделал интересное изобретение — слышали, наверное, про электромотор-колесо Шкондина? Про него раньше и в популярных журналах, в «Изобретателе-рационализаторе», к примеру, писали.

Само по себе устройство мотор-колеса не сложно: ось его служит как бы статором электромотора, обод — ротором. Суть изобретения, секрет в том, что Шкондину удалось резко снизить энергопотребление. Для электромоторов это очень важно. Ведь пока еще никак не удается создать аккумуляторы, которые обеспечили бы электромобилю такую же дальность поездок, как, скажем, карбюраторный двигатель.

И вот, казалось бы, тоже — новая эпоха, блистательные перспективы, Василий Васильевич свое изобретение даже запатентовал в разных странах, и предлагал для внедрения, но... Как всегда: все одобряют, но дело движется со скрипом.

В конце концов, изобретением заинтересовалась одна компания, кажется, со смешанным российско-британским капиталом. Сейчас она на основе колес Шкондина производит электровелосипеды и скутеры. Но — опять не тот масштаб, не тот эффект, который можно было бы ожидать от изобретений подобного уровня!

Правда, недавно общался с Василием Васильевичем по телефону. Говорит, что его мотор-колесом заинтересовался комитет, ведущий подготовку к Олимпиаде в Сочи. Планирует использовать изобретение для электроколясок, которые будут обслуживать спортсменов и гостей Олимпиады. Может, хоть это обстоятельство даст толчок внедрению новинки.

— Петр Федорович, давайте вернемся к Вам. Какими судьбами в Пензе? Не связан ли Ваш приезд в сурские края с тем предсказанием второй жизни, которое сделал вам Мессинг?

В Пензу мы с супругой переехали по чисто семейным основаниям — здесь живет моя сестра. А над предсказанием Мессинга, чем старше становлюсь, тем чаще задумываюсь. Что он имел ввиду?

Возраст? После шестидесяти, действительно, ум освобождается от всякой шелухи, приходит зрелость мысли, гармония идеи и опыта.

Или, может, увлечение наукой? В последнее время меня все более интересуют различные методики физиотерапевтического воздействия на человека. Много читаю, учусь. В частности, обучался иглоукалыванию. Сам разрабатываю новое направление — суггестомассаж. Это сочетание непосредственного мануального воздействия и внушения со стороны массажиста. Ведь процесс массажа сам по себе инициирует некую атмосферу психологического взаимодействия между исполнителем и пациентом, а если исполнитель будет использовать эту атмосферу на пользу дела? Скажем, во время первого сеанса внушать пациенту, чтобы он расслабился, прогрел свои мышцы, на втором сеансе — чтобы он ощутил бодрость, радость, на последним — чтобы пациент не забыл пройти процедуру еще раз через полгода? Терапевтический эффект должен возрасти многократно!

— И как успехи? Скоро суггестомассаж войдет в обиход пензенских клиник?

— Я бы хотел, чтобы все понимали: предстоит громадная работа! Подумайте сами: имеется не один десяток типов личности. К каждому из них нужен свой подход, своя тактика внушения. Кроме десятков типов личности есть еще и десятки типов заболеваний, при которых назначается массаж. И для каждого типа заболеваний нужна своя формула внушения. То есть для того, чтобы суггестомассаж вошел в обиход, надо отработать методику по меньшей мере по дюжине-другой типов личности — интроверты, экстраверты, интуитивные типы, когнитивные и так далее. И для каждого типа личности — по каждому заболеванию. Это — колоссальный труд! Одному человеку он не по силам. Мне нужны ученики, которые бы поняли и приняли мое учение и произвели бы необходимую наработку.

— То есть люди, которые, подобно тому, как Вы 40 лет назад шли к Мессингу, пришли бы к Вам и сказали: «Возьмите меня в ученики»?

— Примерно так.

Павел Курень